Символизм масонов

История масонства

Известно, что масонство зародилось на почве материальной, а не символической, только в течение веков оно постепенно преобразовалось в символическое. В 1717 г. появилась в Лондоне первая ложа, от которой произошли все современные. Таким образом 1717 г. можно считать годом создания масонства, хотя корни этого явления уходят в далекое прошлое.

Тогда в некоторой части общества проснулись гуманные чувства, и философский идеал овладел умами, поэтому некоторые избранные решились соединиться вместе и сообща работать над усовершенствованием и объединением человечества. Они мечтали начертать себе план будущего «города», каким его рисовал их идеал, города любви и справедливости.

Им приходилось действовать украдкой, чтобы не мешали их работе, а вместе с тем, чтобы узнавать друг друга в какой бы то ни было стране, они изобрели специальный ритуал, состоявший из таинственных слов и тайных знаков. Масоны хотели строить город, поэтому они были архитекторами, хотя особого рода, строящие из невидимого материала, принадлежавшего к нравственной области вселенной.

Первые каменщики и масоны

Но до них уже были другие архитекторы и каменщики, построившие крепкие и долговечные здания. И «камни, из которых они сделаны, само искусство, вложенное в эти постройки, целые века воспевали вечность». Эти произведения — средневековые соборы. Таким образом, между первыми масонами XVIII века и строителями храмов прошедших времен установилась, хотя слабая, но довольно достоверная связь.

Здесь точка соприкосновения между масонством материальным и масонством символическим. По-видимому, в XIII веке появилось первое основание чего-то в роде взаимной солидарности между тысячами рабочих строивших тогда, как в Германии, так и во Франции, первые соборы, которые вызывают и будут в будущем вызывать восторг.

В эту эпоху ложи каменотесов уже заключают между собою союзы, которые обеспечивают им некоторую независимость относительно монастырей. В этих союзах смутно вырисовывалось нечто вроде будущих синдикатов, скрытые признаки профессиональных ассоциаций секретного характера, как и требовалось в ту эпоху тайн, когда жизнь подвергалась стольким опасностям.

Эта идея союзов зародилась в Германии и перешла во Францию, Испанию, Италию и Англию вместе со строителями и рабочими, приглашаемыми за гра­ницу, благодаря их искусству. Так немцы Цамадие и Отто поехали первый в Пизу, а второй в Вестминстер, уроженцы Кельна, Жан и Симон — в Бургос, а большинство их соотечественников были приглашены для постройки Йоркского собора.

Первые масонские ложи

Все эти рабочие, как архитекторы, так и каменотесы, отправившиеся из Германии в тот момент, когда ложи каменотесов связали себя тайным союзом, завезли с собою в чужие края дух, сгруппировавший их ложи. Поэтому, где бы ни были масоны, они всегда оставались связанными между собою не только одной национальностью, но еще масонскими узами братства.

Чуждые народностям тех стран, где им приходилось работать, масоны естественно сходились в одном месте недалеко от своих мастерских для беседы. Часто случалось, что несколько поколений архитекторов и каменотесов оставались подолгу, в одной и той же местности. Все они были связаны между собою клятвою и строгими правилами, касавшимися не только их работ, но и частной жизни.

Каждое утро они собирались в укромное место, которое они называли ложей; там они получали от своего главы разные предписания и условный пароль, и там же ежемесячно рассматривались общие профессиональные дела.

Таинственность, окружавшая эти собрания, была необходима по разным при­чинам. Во-первых, paбочие, являясь из дальних стран, чувствовали потребность теснее сплотиться для защиты против иностранцев у которых они жили, и с инстинктивным отвращением усваивали их нравы, обычаи, одежду и язык; затем обладая тайной искус­ства своего ремесла, этим архитекторам и каменотесам тем более было прямой выгодой хранить его в секрете.

Условные слова и символы

Во избежание вторжения в их круг посторонних они придумали условные слова, рукопожатия и знаки. Всякий масон, отвечающий на эти пароли, уже не был для них незнакомцем, а товарищем или мастером, и в обоих случаях «братом», в его присутствии можно было смело говорить все и доверяться ему безбоязненно: все они были между собою свободные каменщики.

В силу обстоятельств между всеми ложами установилась связь. Верховным начальником был президент ложи Страсбургского собора, а главными ложами считались Берн­ская, Кельнская, Венская и т. д.

В 1459 году немецкие ложи — самые многочисленные и важные — соединились в Ратисбонне в количестве девят­надцати под общим именем Главной ложи. Это название осталось и теперь за собранием множества лож в символическом масонстве. Поэтому видно, что современные масоны сохранили слова первоначальных масонов.

Как ни странно, но строящие храмы возбуждали тревогу в тех, кто их заказывал, и хотя примитивное масонство было вполне профессионально, но оно все-таки беспокоило духовенство. Первой причиной этой тревоги была чисто материальная сторона дела, послужившая началом борьбы между работодателем и работником. Духовенство находило чрезмерными денежные требования рабочих масонов, которые знали, что они необходимы, и смело предъявляли свои требования.

Но этим причинам материального порядка предшествовали причины нравственного, более возвышенного характера. Эти масоны действительно не ограничивались только постройками зданий; они также всегда укра­шали их по своему усмотрению, объявляя духовенству символы этих украшений.

Таким образом они внесли в свою работу ту же таинственность, какой они окружали свои профессиональные группы. Кроме того, они старались выделить из своих материальных созданий — нравственные, находившиеся в полном соотношении с первыми. Многие из их начальников удерживали за собою монополию вследствие знания математических наук особенно геометрии, благодаря которой их искусство доходило до совершенства.

Масоны, еретики и алхимики

Это были в своем роде интеллектуальные люди, а главное независимые, любящие справедливость, сеющие повсюду правду и вводившие свободу. Не раз случалось им давать в своих ложах или мастерских убежище еретикам, которых святые отцы хотели предать пыткам, или сжечь на кострах. Они также вступали в союз с алхимиками и со всеми личностями, стремившимися достичь лучшего будущего. Благодаря этому, они прослыли человеколюбцами, и невежественный, бессознательный народ чувствовал в них силу, которая может взять их под свое покровительство против давящей их власти.

Этим объясняется неприязнь, существовавшая между духовенством и масонами. Во Франции эта ненависть была сильнее, чем в других странах, и церковь дважды пробовала строго покарать масонов. Это случилось один раз в 1189 году, когда Руанским собором профессиональная ассоциация масонов формально была приговорена к наказанию, а другой раз в 1326 году Авиньонским собором.

Оба упо­мянутые случая служат еще одним доказательством существования профессионального масонства. Сила этих масонов немного потеряла значение в Германии с появлением протестантства, потому что уменьшились постройки новых храмов. В Англии против профессионального масонства боролся Кромвель, но ему не удалось его уничтожить, и только в 1607—1618 годах оно мало-по-малу преобразовалось, благодаря приезду итальянских мастеров и масонские ложи заменились чем-то в роде академий, которые захватили в свои руки артисты.

Профессиональные масонские ложи

Из этого видно, что масонство, прежде чем сделаться философской или филантропической ассоциацией, было настоящей профессио­нальной ассоциацией; его теперешний символизм соответствует прежнему реализму. В то время также существовали «мастера», «товарищи» и «уче­ники», как и теперь, и весь теперешний словарь не что иное, как символический пережиток обычаев и привычек связывающий между собою средневековых каменщиков.

Несмотря на это разумное объяснение, о возникновении масонства распространялись самые разнообразные легенды. В одной из них поддерживаемой англичанами XVIII века, говорится, что масонство существовало еще во времена Адама, и Моисей с Иисусом Навином были масонами.

Другая легенда относит начало масонства ко временам построения храма Соломона, когда религиозная секта ессян, существовавшая в Иудее в эпоху зарождения христианства, уже практиковала масонство.

Но ле­генда более серьезная производит масонов от рыцарского ордена храмовников и Шарпантье допускает, что они образовали между собою секту, в одно и то же время могущественную и тайную, в которой, как у всех тайных ассоциаций, существовали свои условные слова и знаки. При этом она была так могущественна, что для ее уничтожения необходим был авто­ритета Климента V и Филиппа Красивого.

Впрочем приведя эти легенды, автор придает большую вероятность своему мнению, что масонство зароди­лось на почве материальной.

Статьи по теме "Литературные течения Серебряного века":

• Модернизм в литературе 20-го века