"Здесь судьба моей жизни" Андрей Белый в диалоге с Дорнахом
В 1912 году Андрей Белый повстречал на своем жизненном пути
Рудольфа Штейнера,
одного из крупнейших мистиков ХХ века — основателя «духовной науки», именуемой антропософией. Эта встреча оказалась судьбоносной для русского писателя-символиста. Он и прежде был отнюдь не чужд мистических увлечений, но в лице Штейнера обрел Учителя, о котором мечтал давно. В течение двух лет Белый неотлучно следовал за ним по Европе, слушая многочисленные курсы лекций, занимался в так называемом эзотерическом кружке, который были допущены только самые близкие, самые способные и самые преданные ученики.
В 1914 году писатель поселился в Дорнахе — маленькой швейцарской деревушке, расположенной близ Базеля, почти на самой границе с Германией. Там, в Дорнахе, под руководством Штейнера и по его проекту началось возведение антропософского центра и храма Гетеанума. Белый в числе первых строителей-энтузиастов работал резчиком по дереву, ночным сторожем... Впрочем, не забывал и о литературном призвании. В период жизни «при Штейнере» был закончен роман «Петербург», подготовлено собрание стихотворений для издательства «Сирин», продуман и написан ряд важных произведений: цикл философских трактатов «Кризис жизни», «Кризис мысли», «Кризис культуры», исследование «Гете и Штейнер в мировоззрении современности», повесть «Котик Летаев» и т. д.
В памяти Белого
Дорнах
оставил двоякое впечатление. С
одной стороны, там были пережиты минуты
высочайшего духовного подъема, с другой
— тяжелейшего одиночества, вызванного,
как он считал, всеобщим непониманием.
Там, в Швейцарии, Белый заключил брак
со страстно им любимой Анной Алексеевной
Тургеневой, Асей. Там же в отношениях
между молодыми супругами возникли
трещины...
В 1916 году писатель был вынужден оставить Дорнах, ставший ему второй, пусть и не очень ласковой родиной. Причиной возвращения в Россию стал призыв на воинскую службу, ведь шла Первая мировая война. На фронт Белого не отправили, но от Дорнаха он оказался отрезанным основательно — из-за революции и последующих за ней событий отечественной истории.
За
границу, в Берлин, писатель смог выбраться
только в 1921 году. Оттуда веером расходились
пути русской эмиграции: одни следовали
в Париж, другие в Прагу... Антропософ
Белый собирался в Дорнах, где, как он
надеялся, его ждала жена, ждали
единомышленники, ждал Учитель. Однако
эти планы потерпели сокрушительную
неудачу. В Берлине произошла ссора с
друзьями-антропософами, окончательно
разорвались отношения с Асей, да и
встреча с Учителем принесла не радость,
а боль. Поняв, что путь в Дорнах закрыт,
Белый еще некоторое время помыкался
в Германии, а потом вернулся в Россию
строить жизнь заново. Он сохранил любовь
к Штейнеру и верность антропософии,
но также пронес сквозь годы и обиду за
то, что западные антропософы не уважают
его как личность, не ценят как писателя
и мыслителя.
Моника Спивак. Наше наследие № 48, 1999, стр. 146-148