Басни Сергея Михалкова в иллюстрациях Евгения Рачева

Вступительное слово

Эти басни так популярны, что, по правде говоря, не требуют никаких предисловий. К чему? Многие читатели их знают наизусть, другие помнят наиболее хлесткие строки. Михалковских зверей приводят в пример - «как не надо». Лучшей рекомендации не придумаешь. И хорошо, что издаются они с чудесными иллюстрациями такого мастера, как Евгений Рачев. Каждый знает, что на полку возле письменного стола или над изголовьем кровати приятно поставить книгу, которую потом будешь брать в руки не раз. А что это будет именно так с баснями Михалкова, могу поручиться.

Басни вообще влиятельный род поэзии. Ибо касается она не только тех, кто любит стихи, много читает, вдумывается в прочитанное. Не только тех, кто получает удовольствие от чтения басен. Нет! Басня касается всех! В том числе и таких, кто не любит читать и не любит узнавать в баснях себя. Басня касается бюрократов и разгильдяев, болтунов и невежд, подхалимов и тунеядцев, расхитителей народного добра, хулиганов, людей спесивых, грубых, важных, тупых... Басня — сочинение общественное сугубо. Она высмеивает и разоблачает. Предостерегает и учит. Под шкурою зайцев и львов, лисиц и ворон, мартышек, котов и собак, медведей и волков она выставляет напоказ недостатки людские и припечатывает их так крепко, что стоит нам услыхать одно только слово «проворонили», чтобы вспомнить и Крылова, и басню его, и весь ее тонкий сюжет и характеры лисы и вороны. Кто-то сказал, что басня — это миниатюрная комедия, в которой черта человеческого характера доведена до высочайшего обобщения. И действительно, отражая явление, характерные для своего времени, настоящая басня, писанная большим поэтом, переживет века.

Басня — дело особо ответственное. Тут поэтический талант у всех на виду — хорошая басня сразу расходится по стране. И надобно иметь подлинный дар, и зоркость, и умение передать живую разговорную речь в немногих словах очертить достоверные, убедительные характеры, обладать остроумием, способным разить, и умением выхватывать из жизни еще никем не описанный общественный недостаток. Тут нужно занять правильную общественную позицию, обнажить неприятную правду и попасть точно в цель. И сделать все это так, чтобы басня не только запомнилась, но превратилась бы в эталон общественного порока, помогала бы распознать его в жизни, помогала бы воспринимать явления в жизни сквозь призму басенных образов...

Басни Михалкова эти сложные испытания прошли. Иным из них по тридцать лет, а есть и постарше.

Время идет. Наше общество развивается. Освободилось от многих недостатков своих. А басни по-прежнему живы. Значит, Михалков выхватил не случайные, скоропреходящие черты нашего бытия, а попал в устойчивые, унаследованные от прошлого, не так-то легко искоренимые свойства. При этом неверно было бы думать, что он варьирует не новый лад старые басенные мотивы. У Михалкова — свой язык, свои люди и звери в баснях, свои сюжеты, свой, ни на кого не похожий стих. И всем, кто читает михалковские басни, понятно, что поэт трактует современные темы, что и зайцы, и львы в его баснях, ежи и еноты, лисы, бобры — вполне современные, наши.

О поэтических созданиях, которые изображают недостатки общественные, Белинский писал, что они приносят обществу облегчение. И что тайна этого целительного действия есть «сознание причины болезни чрез представление болезни».

Относится это, конечно, и к басне. А из баснописцев нашего времени — к Михалкову. В первую очередь.

Ираклий Андроников

Про экземпляр

Супер-обложка, переплет и книжный блок в прекрасном состоянии