Кинг Брадлей В. Записки сценариста

Чужие мысли (вместо предисловия)

Пусть читателя не смутит пошлый тон автобиографии "великого" сценариста. Эта пошлость - не случайная, а скорее - нарочитая, так сказать, принципиальная. Сквозь наивные штрихи жизнеописания маленького мальчика, который воспринимал все жизненные явления лишь действенно, "кинематографически", сквозь столь обыденные, переживания юноши, заработавшего впервые 15 долларов литературным творчеством, наконец, сквозь "поучения к молодому поколению" зрелого человека, стяжавшего себе мировую славу и миллионы долларов писанием сценариев, - так отчетливо, во всей своей тусклости, просвечивает лицо рядового американского мещанина, что мы не можем этой автобиографией не заинтересоваться.

Кинг Брадлей - сценарист-профессионал. Несмотря на все его громкие слова об искусстве, он рассматривает кино лишь как коммерческое дело; он, с головы до пят, - "бизнесмен".

Для того, чтобы построить наше советское кино, мы вынуждены во всех деталях изучить в этой области опыт буржуазии. Мы страшно бедны хорошими сценаристами, и нам необходимо знать как "делаются" авторы сценариев у буржуазии, как формируется и совершенствуется творчество тех людей, которые отравляют миллионную массу ежедневных посетителей экрана пресловутыми американскими "боевиками". Автобиография Брадлея интересна еще и с другой стороны. Это - уголок истории американского кино. Правда, и здесь знаменитый сценарист остается верен себе до конца. Он перечисляет с почти сверхъестественной точностью состав нескольких, ставших ныне историческими, кино-трупп, он безошибочно сообщает нам о размерах первых заработков Давида Гриффита и Мери Пикфорд, он помнит даже улицу, где находилось первое ателье "Биографа" - но он мало говорит нам о том, что нас могло бы особенно интересовать, - об эволюции техники кино и хотя бы об эволюции сценария.

Зато вторая часть книги представляет для советского читателя уже совершенно исключительный интерес. У Брадлея есть несомненно одно неотъемлемое качество: он хорошо знает свое дело. Не будем вдаваться в оценку качеств того бесчисленного количества сценариев, которое за время своей деятельности написал знаменитый сценарист. Факт тот, что он написал их очень много, что он шаг за шагом приспособлял их к последним достижениям кино-техники настолько, что он в конце концов в своей деятельности совершенно слился с кино-производством.

В небрежно покровительственном тоне, составляющем, кстати сказать, характерную черту всей книги в целом, Брадлей делится с читателями ценнейшим багажом своего многолетнего опыта. Рассуждения его о теме, о развитии сюжета, о действенном характере кино, наконец, действительно чрезвычайно интересны и поучительны. Хотя все мысли Брадлея и пропитаны пошлейшим фарисейством, свойственным всем без исключения буржуазным художникам, - они все представляют для нас большую ценность. В них есть зачатки теории сценарного искусства, а это одно для нас уже очень важно.

Брадлей не верит в успех "говорящего" кино. И это также вполне естественно. Ему, сумевшему стандартизировать свои сценарии, всякое нововведение в кино, требующее изменения основных методов работы, конечно, чрезвычайно невыгодно. Брадлей сумел сделать из писания сценариев свою профессию. Этой профессией он зарабатывает миллионы долларов. Естественно, что все его помыслы направлены к тому, чтобы затрачивать наименьшее количество времени и энергии на разработку отдельного сценария и одновременно извлекать из него наибольшую материальную выгоду. Своеобразный фордизм в области кино-промышленности, развиваемый Брадлеем, также представляет для нас значительный интерес. Во многом знаменитый сценарист несомненно прав. И у нас все еще держится чрезвычайно поверхностный, чтоб не сказать легкомысленный - взгляд на искусство сценария. И у нас многие думают, что можно заниматься писанием сценариев - "между прочим". Брадлей ожесточенно набрасывается на эту точку зрения. Он требует от молодых писателей сценариев колоссальной теоретической и практической подготовки. Он презрительно отзывается о современных руководствах для писания сценариев и отрицает их пригодность.

Мы можем с сожалением констатировать, что великий сценарист тщательно обходит все вопросы идеологии. Он несколько раз вскользь касается великого значения кино как агитатора и культурного фактора, но категорически отказывается сообщить свое мнение о том, как кино должно агитировать или двигать культуру. Все это совершенно естественно. Для Брадлея совершенно не существует идеологии. Его установка - на чековую книжку кино-предпринимателя, на посещаемость экрана, на продолжительность проката. В главе, посвященной исключительно вопросам сюжета, Брадлей, довольно своеобразно развивая теорию темы, совершенно не касается идеологии этой темы. Но именно в этой главе мы находим весьма трезвый взгляд на сюжет сценария, с точки зрения "источника вдохновения".

Брадлей проповедует, что темы "валяются у нас под ногами и реют в воздухе". Одновременно он не мыслит себе кино-фильмы без завязки и развязки. Можно чрезвычайно сожалеть, что знаменитый сценарист пока не имеет возможности познакомиться хотя бы с творчеством Дзиги Ветрова. Было бы очень интересно выслушать его мнение в данном вопросе. Нам известна цель, которую преследуют американские издатели, выпуская на рынок книги Брадлея. Вернее всего - они руководствовались побуждением чисто рекламного характера. Одна из книг Брадлея "Сокровенные тайны сценарного искусства" вошла почти целиком в настоящую брошюру. Нам известно, что в Америке она разошлась более чем в ста тысячах экземплярах.

Для советского читателя чуждые мысли буржуазного сценариста представляют несомненную ценность потому, что они исходят от человека, который любит кино и понимает хорошо его культурное и общественное значение. Слова знаменитого сценариста, обращенные к начинающим авторам, пригодятся для многих и многих коллег Брадлея по профессии, работающих в Советском Союзе.

Брадлей, говоря о массовом зрителе, подразумевает, конечно - густой слой мещанства всех стран. Но поскольку в своей книге он говорит лишь о методах подхода к зрителю, а не о вещественном оформлении этого подхода, мы можем с успехом воспользоваться некоторыми его поучениями. Теория сценария в изложении Брадлея, очищенная от плоского остроумия и колорита "бизнеса", может пригодиться с успехом и для нашего сценариста.

Настоящая брошюра составлена из статей автора, помещенных в журналах "Автор и журналист", "Ежемесячник писателя", "Редактор", и брошюры "Сокровенные тайны сценарного искусства".

Выходные данные

Перевод под редакцией и со вступительной статьей А.Гарри

Про экземпляр

временные пятна на обложке